Они живут в окопах и много лет сражаются с врагом, с врагом который использует подлые приёмы. Он там за лесом, а тут умирают свои... Но однажды оттуда приходят два человека и расказывают правду о «Подлом враге», и не понятно, можно ли им верить...

Имя не слишком редкое, но и не обыденное, вроде всяких Сергеев, Андреев и Дим. Вполне благозвyчное. Хорошее рyсское имя, пyсть даже корни yходят к грекам, варягам и прочим скифам. ...Имя не слишком редкое, но и не обыденное, вроде всяких Сергеев, Андреев и Дим. Вполне благозвyчное. Хорошее рyсское имя, пyсть даже корни yходят к грекам, варягам и прочим скифам. ...

Пародиям рано или поздно отдает должное почти любой писатель. Иногда они приобретают литературную ценность, иногда остаются развлечением узкого круга. Главная проблема при написании пародии – не обидеть пародируемого автора. В «Дюралевом Небе» я мог позволить себе любые насмешки, потому что пародировал сам себя. И наверное, удачно, потому что электронная публикация текста ввела ряд читателей в заблуждение и я стал получать вопросы: когда же выйдет в свет обещанный роман? Наверное, это значит, что пародия удалась. По задумке автора «Дюралевое Небо» (название условное) должно представлять собой некую, не побоюсь этого слова, квинтэссенцию творчества Лукьяненко. Впрочем – представляю план романа. Начинающим авторам он позволит ознакомиться с моей творческой мастерской, а читателям – подготовиться к эпохальному событию – выходу «Дюралевого Неба».

…когда я поставил точку в рассказе «Дорога на Веллесберг», то уже понимал, что мир отпустит меня не скоро. Возникла даже мысль объединить все рассказы в единый цикл, взяв названием цитату из известной песни – «Прекрасное далеко». Повесть или даже роман в рассказах… «Дорога на Веллесберг» был моим первым прикосновением к миру «Прекрасного далека». Затем был написан «Мой папа – антибиотик», рассказ с другими героями, связанный с «Дорогой» довольно тонкой нитью, и все-таки – необходимая часть этого мира. Потом была «Почти весна», рассказ, писавшийся долго, болезненно, и, может быть, поэтому очень мне дорог. И совсем уже недавно я написал «Запах свободы». Меня почему-то не прекращала преследовать сцена знакомства героев «Дороги», вставали перед глазами пустой ночной вокзал, светящиеся вывески над безлюдным перроном, шум моря и какие-то навязчивые, грустные, тихие мелодии. Выхода не было – пришлось вернуться к давным-давно оставленному миру. Если же попытаться составить хронологическую последовательность событий, то она совсем иная. «Мой папа – антибиотик» станет первым рассказом цикла, «Запах свободы» следующим, лишь затем происходят события «Дороги на Веллесберг», и завершает цикл (на данный момент) рассказ «Почти весна». Читатель, любящий хронологию, может попробовать прочитать рассказы именно в этом порядке. И все-таки… все-таки я бы советовал придерживаться той последовательности, в которой рассказы идут в сборнике. Порядок написания в данном случае важнее, ведь именно так я открывал для себя мир «Прекрасного

В этом мире давным-давно забыли, что такое солнечный свет. В незапамятные времена люди продали чужакам из-за моря каждый свою частичку света, и повсеместно воцарилась тьма. Крылатые прислужники тьмы наводят ужас на мирных жителей, и уже никто не отваживается бросить им вызов. Но однажды в мире тьмы появляется тот, кому суждено вернуть свет...

Продолжение «Понедельник начинается в субботу» братьев Стругацких от Сергея Лукьяненко

На далекую планету, в затерянную людскую колонию вновь прилетают земляне. Они торгуют и воюют со своими бывшими соплеменниками. Но найдут ли они взаимопонимание?

Ироничный рассказ о том, как доблестный мент Акбардин, обходя дозором улицы города, повстречал грязного панка. Сначала Акбардин хотел отправить его в «позорное узилище», но панк предложил откупиться от него, показав путь к источнику мудрости…

И этот рассказ из тех, чей движущий мотив я забыл. Может быть, просто хотелось написать что-то «героическое»… «военное». Десантники, повстанцы, стрельба… Но, как обычно, все получилось совсем по-другому. «Визит», пожалуй, один из немногих моих рассказов, которые я хотел бы переработать, переписать, может быть, даже расширить. Но конечно же, делать этого не стоит. Мне кажется, что он и без того живой.

В твоей квартире живут чужие люди.  Твое место на работе занято другим…  Тебя не узнают ни друзья, ни любимая девушка…  Тебя стирают из этого мира.  Кто?